В своей книге «Стандарты: рецепты реальности» Лоуренс Буш исследует общие протоколы и практики, играющие определенную роль почти в каждом аспекте нашей жизни: от потребительских товаров и грузовых контейнеров до научных исследований и школьных программ

Все знают, сколь нелицеприятно Стив Джобс отзывался о продуктах, которые считал негодными, но его атака на Flash — популярную технологию фирмы Adobe для проигрывания мультимедийного контента в браузере — была особенно ожесточенной. Утверждая, что эта технология дефективна и небезопасна, Джобс запретил использовать ее в iPad и поддержал авторитетом Apple конкурирующий с ней формат HTML5 с открытым исходным кодом. Он получил желаемое — посмертно: в ноябре прошлого года Adobe сдалась, пообещав внедрить HTML5.

Почему это важно? В бизнесе стандарты устанавливают правила игры, создавая траекторию развития по мере вкладывания инвестиций и воплощения соответствующих проектов в камне и пластике. Менее качественные стандарты могут одержать верх благодаря умному маркетингу или межотраслевым противоречиям. Некоторые стандарты оказываются недолговечными — битва Джобса с Adobe напоминает прежние войны между видеоформатами Blu Ray от Sony и HD DVD от Toshiba или между VHS и Betamax. Конечно, победители не всегда заслуживают победы: раскладка клавиатуры QWERTY, которую вряд ли можно назвать самой эффективной, доминирует с 1870-х годов.

Стандарты играют важнейшую роль почти во всех аспектах нашей жизни — от качества еды до октанового числа бензина. Они вносят предсказуемость в наше хаотичное бытие, избавляя нас от ненужных помех, помогая уклониться от принятия рутинных решений и упрощая жизнь. Удивительно, что мы не задумываемся о них чаще.

Какой была бы судьба глобализации, если бы не стандартизация грузовых контейнеров? Где была бы современная наука без стандартов проведения экспериментов или разведения лабораторных крыс? Как развивалась бы современная медицина, если бы рентгеновские снимки из одной лаборатории нельзя было прочесть в другой?

Лоуренс Буш (Lawrence Busch), социолог Университета штата Мичиган, убедительно и красочно рассказал о том, как и почему мы создаем стандарты. Его «Стандарты: рецепты реальности» (Standards: Recipes for Reality) — это не техническое исследование конкретных стандартов, а эклектическая, философская попытка изучить вопрос о том, как стандарты «используются, представляются, задействуются, проектируются, внедряются». Цель Буша амбициозная, ведь само понятие «стандарты» охватывает широкое концептуальное поле. Стандарт может служить мерой (например, секунда, рассчитанная по атомным часам), подчеркивать моральный характер (стандарты приличия) или указывать на средние показатели (нормальные вес и рост).

По словам Буша, «стандартизация мира» началась с проекта Просвещения и его пылкой веры в  рациональность человеческого разума. Этот образ мышления способствовал внедрению стандартов ведения войны, науки, образования и, в конечном итоге, даже управления бизнесом (видимо, своими теориями эффективности Фредерик Тэйлор (Frederick W. Taylor)  во многом обязан Дидро). Потребность в стандартах также выявили быстрая индустриализация Запада и нараставшая специализация фирм в развитых экономиках. Верно подметил в 1904 году Торстейн Веблен (Thorstein Veblen): «То, что не является полностью стандартизованным, требует слишком большой смекалки, вдумчивости и сознательности и поэтому непригодно для экономического применения».

Не всем стандартизация пришлась по душе; многие современники Веблена считали, что стандарты уничтожат индивидуальность и сделают жизнь унылой. Другие опасались, что если качество продуктов зафиксируется стандартами, условия конкуренции будут фокусироваться исключительно на цене, уничтожая любые компании, не желающие снижать свои, хм, стандарты.

Чудесным образом проблема была решена — с помощью стандартов или того, что Буш называет «стандартизированной дифференциацией», при которой стандарты используются для дифференциации, а не стандартизации. Сегодня у нас столько разновидностей маринованных огурцов благодаря тому, что удалось «зафиксировать» — как в патентном ведомстве, так и в сознании потребителя — атрибуты каждой из них, отличающихся друг от друга цветом, текстурой, размером и любыми другими критериями.

В последние несколько десятилетий стандартизация в области транспорта и связи позволила фирмам работать на глобальном уровне, а сокращение полномочий государства во многих странах привело к введению отраслевыми консорциумами мер саморегулирования. Теперь у нас есть сложная система сертификации, при которой независимые сертифицирующие органы удостоверяют, что произведенное первой стороной соответствует требованиям второй (эта логика действует и на индивидуальном уровне; сегодня молодые выпускники вузов стремятся к той или иной сертификации, и не так важно, какой у них будет титул — дипломированного бухгалтера-ревизора или дипломированного этичного хакера).

Для Буша главная отрицательная сторона стандартов состоит не в том, что они делают жизнь скучной, а в том, что слишком часто они приводят не к тому, ради чего замышлялись. Его книга изобилует примерами стандартов и их непредвиденных последствий.

Возьмем закон «Ни одного отстающего ребенка», который увязывает финансирование школы федеральным правительством (и, в конечном итоге, ее будущее) с тем, какие результаты ученики покажут в ходе стандартизированного теста, утвержденного властями штата. Некоторые школы пренебрегают педагогикой и сосредоточивают свои усилия на увеличении числа баллов. В одних случаях ученикам, которые, скорее всего, покажут по-настоящему хорошие или по-настоящему плохие результаты, помогают меньше, а основное внимание уделяется тем, чья успеваемость чуть ниже допустимого уровня. В других — пренебрегают дисциплинами, не включенными в тесты. В результате, пишет Буш, даже «те школы с низкой успеваемостью, которым удается соответствовать минимальным стандартам, на самом деле могут давать менее качественное образование». Вряд ли эту цель преследовали авторы закона.

«Проблема, которую ставят перед нами стандарты, — пишет Буш, — состоит не в том, чтобы отменить их, вернуться к некоему мифическому прошлому, когда они были никому не важны, а в том, чтобы благотворные на первый взгляд стандарты не вели к вопиющей несправедливости».

Евгений Морозов — автор книги «Сетевые иллюзии: темная сторона свободы Интернета» (The Net Delusion: The Dark Side of Internet Freedom)